Album: Бал
А на иконах золото, о-па, а в глазах туман,
Да жизнью переполнен хор цыган.
И буянит кровушка у души на дне,
И болитит головушка: "Да истина в вине".
И буянит кровушка у души на дне,
И болит головушка: "Да истина во мне".
А кабаки из мрамора, о-па, а в дверях - медведь.
Эх, не будите пьяного, дайте помереть.
Я в рубахе шелковой, глажу шелк волос,
Пью безмерно горькую в чарах черных грез.
А я в рубахе шелковой, глажу шелк волос,
Пью безмерно горькую в чарах черных грез.
Закружит цыганочка под скрипичный сип,
Разбудите пьяного, он помирать охрип.
По снежку по первому, ах, как хорошо!
Запрягай, граф, нервную, да рыжую еще.
А по снежку по первому, ах, как хорошо!
Запрягай, граф, нервную, да рыжую еще.
Эх, ломанем по городу да в этакую ночь,
Да по львиным мордам водкою толочь.
Загляну в сад Летний, обниму богинь.
Мой жеребец-трехлеток, ты беги, да не простынь.
А ты куда? О-па! А вот и никуда. Ну, разбежалися года?
Ну, что глядишь, как на врага, а?
Да ты с иконой? Нет, это, братец, ерунда.
Твое золото всегда, точнее, золото Мамонное.
А в Петербурге каменном тишь да благодать,
Эх, разбудите пьяного, о грех так помирать.
А на иконах золото, о-па, а в глазах туман.
Да жизнью переполнен хор цыган.
А на иконах золото, о-па, а в глазах туман.
Да жизнью переполнен хор цыган.