Аккорд... И вспомнилось: как жаль,
Вы не были.
И не для вас играл рояль,
И не для вас играл рояль,
Играл для мебели.
В усмешке выбелив оскал
Сквозь дым презрительно,
Он за Бетховеном таскал
По нотам зрителя.
Мешалась фальшь у потолка
С ликерным запахом.
А им хотелось гопака
Вразмешку с Западом.
Чтоб три аккорда на ура
Всех в ряд поставили.
Пассаж по линии бедра
К фигурной талии...
И на локте, ко мне лицом,
Рыжеволосая
Глазела пасмурным свинцом
Над папиросою.
И подпирая инструмент
Пудовой похотью,
На вдох ловила комплимент
В гитарном хохоте.
Она права, на что ей Бах,
Орган прославивший –
Ей ближе соло на зубах
Рояльных клавишей!
Она с собой не унесет
Ни ноты, к сведенью.
И я в отместку ей за все
Лупил в соседние.
Пошла в цыганский перепляс
«Соната Лунная»,
И загорланили: «Эх, раз,
Да семиструнная!..»
Полез частушечный мотив
Из-под прелюдий,
Хлестались к танцам на пути
Носы о груди.
Пошла паркету по спине
В галоп гимнастика,
И восхищались в стороне:
«Вот это – классика!»
Я бил злорадно, от души,
Тряслись берцовые.
В упор шептали: «Ну, спляши!..» -
Глаза свинцовые.
Хватали воздух кадыки,
И бусы бряцали,
И скалил белые клыки
Рояль с паяцами.
И вдруг завыл магнитофон
Протяжно, споено,
И все рванули на балкон:
«Вздохнуть с Бетховена!..»
Аккорд... И вспомнилось: как жаль,
Вы не были.
И не для вас играл рояль,
И не для вас играл рояль, –
Играл для мебели.