Album: 100 лет одиночества
Вбрызг и вдрызг рванула осень запоздалою жарой
Горячо и смехотворно в подбер„зовой тени
Эх, увлеченно бы высунуть назойливый язык
И в заПлатанную тряпочку промолчать.
Убежд„нно провожать ненаглядные вторники.
Капризно вспоминать широчайшие поприща.
Метафизические карбованцы и арбузные полночи
Рыженькие кошечки и беленькие собачки
Кишка электрички
Западноберлинские спички.
От резиновой улыбки болят мышцы лица.
Что-то кислое потекло по стеклу,
То ли благоразумие, то ли слеза.
Всевышний генералитет выразил вулканическое недоумение
Тем не менее, от напрасной улыбки заныла скула.
Грянул гром, запотели очки,
Порвались бедные мои башмачки.
Пустяки, дело житейское,
Хитрожопое.
Будет ещ„ и сажень в плечах,
И жопа с ручкой,
И ядр„ная вошь,
А также заведомая гундосая ложь,
О том как я вдрызг и вбрызг отравился кривой окаянной усмешечкой,
Косоротой натужной ухмылочкой.
Если однажды вдруг, меня не окажется вовсе,
в заповедной заветной тарелке твоего праведного сновидения, знай:
Неуловимые мстители настигли меня.