Еще один день, еще одна надежда на перемены.
Оптимизм заполняет мои вены.
Я чувствую в себе желание родиться заново,
Начать сначала, отплыть от нового причала.
Когда меня звала мечта, я шел слепо, не смотря назад.
Было преград на пути.
Одни кричали «постой», другие держали нож за спиной,
Но жизнь - это бой.
Сплошной чертой враги, друзья – лишь капля в реке.
Я поднимал кулаки и давал сдачи судьбе.
Мне, было, тяжело порой,
Но мои мысли заполнялись игрой, а сзади шел строй тех, кто знал,
Что я лишний для них,
Те, кто видел меня среди «ушедших». Мой крик заполнил пустоту
И стал мелодией сна,
Когда закрылись глаза, оборвалась струна.
Гитара замолкала
И эхом тоскливым воздух пронзала.
Ушедшая навсегда музыка света.
Симфония бегства окружила планету
Я знаю, что от нее не уйти.
Я знаю, что погасают огни.
Я знаю, что мы как они.
Я знаю, что ограничены дни.
Одна минута порой дороже целой жизни.
Мои мысли в врагов вонзаются как спицы.
И трусы бросают оружие, убегая,
Оставляют поле боя, но они не знают,
Что их судьбы давно в мусорной корзине.
Я тот, кто остается в середине.
Я тот, кто черно-белый на картине.
Я тот, чья судьба из четких линий.
Один из немногих, не строгих представлений о правилах, в которых много исключений.
Мои глаза - лишь проекция реальности,
Отражение серой тональности,
Где нет пространства для полета,
И считая цвета, не собьешься со счета,
Где годы ушли и их уже не вернуть,
И от желания сделать это колит грудь.
Я не могу уснуть, хотя хочется спать.
Я не могу смириться с тем, что трудно поменять все…
Снять кандалы и взлететь.
Я не из тех, кто рожден, чтобы умереть и терпеть, исполняя ходы.
Не могу идти, не выбирая пути,
Грести в чужой реке по течению - лучшего против него
И самому идти на дно.
Последний прыжок и провалилась земля.
Течь дало дно моего корабля.
Нет никого, кто достанет меня.
Силы в кулак я не уйду навсегда.
Я знаю, что от нее не уйти.
Я знаю, что погасают огни.
Я знаю, что мы как они.
Я знаю, что ограничены дни.