Я назвал тебя своей потерей, а удачу - мимолётной птицей.
А ведь я в тебя, как в счастье, верил. Ну, как знаешь, я хочу проститься.
И пусть фраер тот, о ком ты плачешь, приласкает через год разлуки,
Он обрадуется, не иначе, и поднимет, может быть, на руки.
Он рассыпается в тёплом слове, поцелует - это непременно,
И до гробовой доски лябовью назовёт тебя закономерно.
Браво, милая, всё очень просто, жаль потерянного время столько.
Для чего я всё смотрел на звёзды, для чего мы целовались столько?!
Не ругались мы, ушли красиво, жизнь столкнула, чуть побаловала,
Сблизила на миг и разлучила, на прощанье не поцеловала!
Ну да ладно, что и было - в прошлом, виноват, конечно же, опять я.
Помни только об одном хорошем, ну, большого тебе, в общем, счастья!
А я пою, я не грущу, пускай грустит тот фраерок позорный,
Он шебутной и ещё какой, а я? - А ты же наш, тверской!
У нас в Твери народ простой, но гордый!
У нас в Твери народ простой, но гордый!