Ректор кашлял в кулак, крепко тужился, делал вид, что вниманья заслуживал,
Графином бренчал - не с похмелья ли, а?- да, ему нынче не до веселия!
Со студентами - нервы струнами,- флюс - декан его часто подтрунивал...
Что чесать язык - дело прошлое,- а намедни его огорошили.
В среду вечером телефон звонит, и инкогнито в трубку говорит,
Что студентка его - Таня Сытина - тест на СПИД прошла положительно.
Ректор к ужину не притронулся, даже сто грамм не тяпнул для тонуса,-
Ну попробуй тут не расстроиться: они ж спали с Танюхой на Троицу!
В институт пришел - туча черная, уж не в радость и степень ученая,
И хватил его вдруг озноб с хандрой, вызывает сам лично завкафедрой.
У завкафа лицо неопрятное, и глаза под бровями попрятаны,
И сказал он, вздохнув, с многоточием: "Значит, братья с тобой мы молочные!"
И назначили вместе собрание - осудить эти шалости Танины,
Чтоб вопрос ставить об отчислении за ее, так сказать, поведение.
Всем и верилось - и не верилось, Танька ж шла вразнос - ко всем клеилась,
Даже Флюс - декан с больным копчиком из-под линз косил ей под кофточку.
Танька Сытина - девка видная, ну за что ее - не обидно ли?
Вдруг - откуда хвосты и задолженности,- а ведь с ней кувыркались все должности.
Уши чистили, что не учится, инженер с нее - не получится,
И вожак комсомольский охаживал, а ведь звал на пикник, тварь продажная!
Таньке выговор вдули по пятое, приплели отца - пьянь проклятую,
Ректор выступил сам в заключении: "За хвосты ее - к отчислению!"
И по домам пошли с чувством муторным, у завкафа в груди - звон к заутрене,
Ректор слег в кровать от давления и стучал в тоске брэйк коленями.
В воскресение телефон звонит, и инкогнито в трубку говорит,-
Ректор на ногах еле выстоял,- Таня Сытина, сказали,- девка чистая!
Он в институт, бегом, да все насвистывал, и завкафу коньяк на стол выставил...
Таньку Сытину снова приняли,- и все пятерки в зачетке по линии.
И пролетело все, словно в форточку,- Флюс - декан снова зырит под кофточку,
А вожак комсомольский заточенный от винта схватил да с пощечиной!