Твои пальцы, слепой, оживают на губах моих, на губах.
Жил здесь кто или жить собирался на обочине, на камнях?
Что с того, что слепой не узнает цвет моих непоблекших губ?
Но очаг развалился, распался и забыт недостроенный сруб.
Почерневшую чашу наполню ледяной водой, ледяной.
Нет, не утро еще. До рассвета я плохой поводырь, слепой.
В темном небе молнии, молнии и дорогу искать впотьмах.
И пророка средь жаждущих света, и глоток...
В черепках...
Черепках...