Жизнь бьет по лицу и дорога размыта,
Непонятно, как здесь люди верят в столицу?
За Кремлевской стеной всё царит в непонятках,
Пока русский мужик зелень греет в объятьях.
Давки утром везде, как людей успокоить,
Малолеткой был жизнью намного доволен.
Вольный ветер поймать и к нему бы на плечи,
Улететь далеко, только.
Это замкнутый круг, и нет с круга обратки.
Много грязи везде, все бегут без оглядки.
В темном зале темно, но там ищут изыски,
Снова камни и глыбы, снова черти и власть,
Если б мог бы создать — создавал бы сейчас.
Но преграды и стены, и везде ты не в моде.
Снова *едик в эфире, и сейчас — это норма.
Припев:
И пускай буржуй злится, видя русские лица.
У нас Сочи, Анапа; у них — Канны и Ницца.
Там, гладь автобанов; тут — на дорогах убиться;
Но в Россию, родную — нельзя не влюбиться.
Нам бы попутного ветра; плюс — фарта, удачи.
И пусть там буржуи насмарку кудахчут.
Пусть там пьют свои фреши на завтрак и ланчи.
Путь в Россию домой, назад, так заманчив.
Я, в жизни — не был на Ранчо и в бейсбол не играл,
Но лучше наш ФСБ-шник, чем их тупой федерал.
Пусть говорят, что «Дыра" — я буду этому рад.
Знаю, помогут всегда ребята те, кому брат.
И пусть тут, вечно бардак; и в кресле, в Думе — баран.
Тут, за решение проблем башляют суммы ворам.
Наша Россия — мадам, Троица, Рамадан.
Тут, на крови и болотах строятся города.
Нам бы попутного ветра; плюс — фарта, удачи.
У нас тут — черные акулы, а не *лядские Апачи.
Тут, говорят: «Пошел на х*й!», а не средненький пальчик.
Мы будем в жопу *бать всех мудаков до усрачки.
Припев:
И пускай буржуй злится, видя русские лица.
У нас Сочи, Анапа; у них — Канны и Ницца.
Там, гладь автобанов; тут — на дорогах убиться;
Но в Россию, родную — нельзя не влюбиться.
Декабрь, 2015.