Из альбома: Выходной
В разливайке, у ларька, около лимана окружили пацаны старого жигана.
Весь в наколках, аж, горит, волосы седые, расскажи, дед Ипполит, про дела блатные.
Припев:
«Ничего вам не скажу» - старый вор ответил и слова его унес к морю теплый ветер.
И глазели пацаны на его наколки, где-то выли корабли, как в Сибири волки.
Вот расслабился старик, выпил пива лишку и напротив посадил рыжего парнишку.
И вопрос, само собой, пацаном задался: «Ходку первую свою ты за что подался?».
Припев:
«Ничего вам не скажу» - старый вор ответил и слова его унес к морю теплый ветер.
И глазели пацаны на его наколки, где-то выли корабли, как в Сибири волки.
Вспомнил дед тридцать восьмой, Сталинские нары, посадили за разбой около Самары.
«Ну, же, Митрич, не томи, не играй в молчанку», молча дед от шелухи очищал таранку.
Припев:
«Ничего вам не скажу» - старый вор ответил и слова его унес к морю теплый ветер.
И глазели пацаны на его наколки, где-то выли корабли, как в Сибири волки.
Вдруг Матрена подошла, верная супруга и расширились глаза деда от испуга:
«Что же, Митрич, старый вор, сердце-то больное, пиво, рыба, “Беломор” – дело молодое»
Припев:
«Ничего вам не скажу» - старый вор ответил и слова его унес к морю теплый ветер.
Взял супругу и побрел в сторону поселка, под рубахой верный ствол, со спины наколка.