Вечером мой двор тих, у всех прохожих взор сник,
Я хожу по железобетонным дворам, как беспрезорник.
Будет на нашей улице праздник, настанет и мой пик,
На взлете толпы друзей, но много ли будут идти с тобой
Продавать на ДБ — большой риск!
Для ГУВД — золотой прииск,
Люди в серой форме заставили подписать пустой лист.
Ты не виноват, тебя могут закрыть, пусть ты как стекло чист.
Фото в фас и в профиль, но на них не говорят :"Cheese".
Толпы обколотых девиц, без эмоций забыли про мимику лиц,
Ты их узнаешь по холодному взгляду будь ты местный или турист!
Оценено тело в сумме условных единиц,
И они вместо колес в глаза тебе могут вставить спицы.
Из подворотни пронзительный визг, снова зарядили дожди,
Все замерли во мгле, когда ветер сменился на штиль,
Спрятались по углам, как будто ждали когда догорит фитиль.
Черная вода идет наверх — Оккервиль!
Припев:
Я видел их, бросали, как собакам кости.
И пусты, но за них никто не спросит.
Оккервиль, а кем был каждый труп, что на дне плыл?
Пусть таят те берега, что держит в себе река!
Мне приходилось видеть трупы обгоревших бомжей,
У деток цыганские улыбки ото рта до ушей.
Мы не могли не винить вождей, но всем надоели клише,
Настанет наш день, когда повесят головы на торшер!
Ты — мишень, на голове прицел,
Тут безнадежных нет, вод идет наверх
И приняло небо этот свинцовый цвет.
Вижу силуэт, паладин на коне, как монумент во тьме,
Я слышу грохот небесных карет!
Пусть приготовили гроб мне,
Ты пойми, что мне не страшно с Богом,
Я над планетой воспарю, как Финист Ясный Сокол.
Топор, какой город был в твоей душе спросят,
Вырезал себе на сердце две цифры — 78!
Встань с колен! Тебя неведенье, не плети гробит.
Это Дыбенко, там где взрослые и дети вровень.
Любовь и смерть — они в жизни тебя встретят обе,
Закрыв глаза я вижу реки — реки крови!
Припев:
Я видел их, бросали, как собакам кости.
И пусты, но за них никто не спросит.
Оккервиль, а кем был каждый труп, что на дне плыл?
Пусть таят те берега, что держит в себе река!
Я видел их, бросали, как собакам кости.
И пусты, но за них никто не спросит.
Оккервиль, а кем был каждый труп, что на дне плыл?
Пусть таят те берега, что держит в себе река!