(Ой-ей, мама-мама,
Меня ты поморозила.)
Когда я был маленький, злой дебил,
За моей спиной стоял огромный мир.
Казался тенью от моих волос,
И дышал мне в темя, как теплый пес.
Но пришел черед и для моих работ,
Я стал теперь другим наоборот,
И вот мои друзья - Таракан и Лев,
Мы сидим на кухне меж пьяных дев,
Но, что ни ночь, то круче цены на кир,
Но зато самый воздух горит, как спирт,
И мы пьем его каждый день и нам каждый день мало.
(мало)
И наши руки, ноги, головы лежат в кустах,
И над нами наши дети не ставят креста,
Я молчу о звезде, мы не стоим звезды,
Но когда Архангел трубит отбой -
- Хей, бой!
- Молодой человек!
- Хей, бой, хей, бой!
-Человек не такой уж молодой.
- Хей, бой!
- Совсем не молодой человек.
- так вот, когда он трубит,
Мы все-таки смотрим вверх.
(Ой-ей, мама-мама,
Меня ты поморозила.)
Через десять дней сюда придет весна,
На губах затеплится вкус вина,
Побудь со мной, поговори со мной.
- Не все же только нам бухать, о бедный ангел мой.
Я был выбелен белым как белый снег.
- Он был выбелен белым как белый дым.
Таким белым, белым, белым как белый цвет.
Таким белым, что стал уже почти седым.
- Содом.
- Монумент не опустит весла.
- Весна
- тебя довела до угла,
И мы стоим на углу,
И весь мир имеет форму стакана.
И какая-то баба, раскрыв крыла,
Пролетает над нами, как смерть бела,
И мы смотрим вниз, вниз, вниз, вниз,
Но когда Архангел трубит отбой -
- Хей, бой!
- Молодой человек!
- Хей, бой, хей, бой!
-Человек не такой уж молодой.
- Хей, бой!
- Совсем не молодой человек.
- так вот, когда он трубит,
Мы все-таки смотрим вверх.
(Мы смотрим вверх-вверх,
Мы смотрим вверх-вверх.
Ой-ей, мама-мама,
Меня ты поморозила.
Ой-ей, мама-мама,
Меня ты поморозила.)